Никогда не разговаривайте с шекспироведами
Nov. 6th, 2015 03:15 pmЧерт, вот же я подставила человека - с Гамлетом-то.
Я имела неосторожность пересказать диалог из предыдущего поста подруге. А сразу после этого ей позвонил знакомый, хорошо разбирающийся в английской литературе. И ей захотелось ясности.
- А вот вы мне скажите, - невинно поинтересовалась подруга, - Гамлет все-таки был худой или толстый?
Черт, черт и дьявол. Хоть бы посоветовалась! Я-то знаю, что такие разговоры до обеда заводить нельзя, по крайней мере, с людьми, которые хорошо разбираются в английской литературе. Но не догадалась предупредить.
Вообще-то подруга сама любит поговорить. Но получасовая лекция о трактовке этого самого fat у Шекспира несколько вышла за рамки ее представлений о легкой телефонной беседе.
- Нет, - пыталась она взять быка за рога, - вы все-таки скажите в двух словах: худой или толстый?
- Если вы откроете "Генриха IV" в оригинале, вы сами убедитесь, что это слово в данном случае можно и нужно трактовать... - И вырвавшийся бык продолжал бушевать на свободе, пока моя подруга обреченно кивала головой: да-да, если открою, то конечно...
Отдышавшись, она тут же перезвонила мне, чтобы рассказать, как из-за меня влипла.
- Еще про Лаэрта битый час что-то рассказывал! Зачем, я так и не поняла. Что мне Гекуба? В смысле Лаэрт?
- В общем, - заключила она, - ложная тревога. Худой он был, ваш принц.
- Не факт, - рассеянно отозвалась я, дурында, как всегда, не успев прикусить язык в полете, - на этот счет есть разные мнения. В частности...
Так поспешно она со мной еще никогда не прощалась.
Я имела неосторожность пересказать диалог из предыдущего поста подруге. А сразу после этого ей позвонил знакомый, хорошо разбирающийся в английской литературе. И ей захотелось ясности.
- А вот вы мне скажите, - невинно поинтересовалась подруга, - Гамлет все-таки был худой или толстый?
Черт, черт и дьявол. Хоть бы посоветовалась! Я-то знаю, что такие разговоры до обеда заводить нельзя, по крайней мере, с людьми, которые хорошо разбираются в английской литературе. Но не догадалась предупредить.
Вообще-то подруга сама любит поговорить. Но получасовая лекция о трактовке этого самого fat у Шекспира несколько вышла за рамки ее представлений о легкой телефонной беседе.
- Нет, - пыталась она взять быка за рога, - вы все-таки скажите в двух словах: худой или толстый?
- Если вы откроете "Генриха IV" в оригинале, вы сами убедитесь, что это слово в данном случае можно и нужно трактовать... - И вырвавшийся бык продолжал бушевать на свободе, пока моя подруга обреченно кивала головой: да-да, если открою, то конечно...
Отдышавшись, она тут же перезвонила мне, чтобы рассказать, как из-за меня влипла.
- Еще про Лаэрта битый час что-то рассказывал! Зачем, я так и не поняла. Что мне Гекуба? В смысле Лаэрт?
- В общем, - заключила она, - ложная тревога. Худой он был, ваш принц.
- Не факт, - рассеянно отозвалась я, дурында, как всегда, не успев прикусить язык в полете, - на этот счет есть разные мнения. В частности...
Так поспешно она со мной еще никогда не прощалась.